Корр.: Хож-Ахмед, хотелось бы начать нашу беседу со слов, вынесенных журналистами в заглавие одной из статей, посвященных Вашей деятельности в политике и бизнесе: "Чеченцы скорее изменят мир, чем изменят свободе". Я хотел бы спросить: что такое свобода по-чеченски, и что Вы считаете изменой этой свободе?
Х.-А. Нухаев: Представление чеченцев о свободе неразрывно связано с национальным мировоззрением и по своей природе является этноцентричным. Все общественные и межличностные взаимоотношения, которые протекают в русле этого традиционного мировоззрения, и есть воплощение свободы по-чеченски. Все, что искажает наши традиции, наши духовные ценности, есть ущемление чеченской свободы. Если чеченцы все же допустят подобные искажения, то это нельзя назвать иначе, как изменой самим себе, своей национальной сути, своей изначальной, дарованной Всевышним природе. Если мы хотим сохранить свой образ жизни, нам все равно придется менять мир, иначе он изменит нас, нашу самобытность, и мы его уже в какой-то мере изменили к лучшему, так как показали всем, кто способен понимать, что нация, ведомая истиной, непобедима. Никакая земная сила не разрушит нацию, идущую прямой дорогой, но нация сама может загнать себя в тупик, если потеряет единственно правильный ориентир - свод заповедей Аллаха, из которых складывается великий порядок жизни.
Корр.: А каковы, на Ваш взгляд, причины столь резко обозначившегося послевоенного кризиса в Чечне, и что нового вносит предложенный Вами в СМИ проект Национального порядка в процесс строительства независимого чеченского государства?
Х.-А. Нухаев: Я много размышлял над природой послевоенного кризиса, возникшего в чеченском обществе, и нахожу главные его причины не в "российском факторе", не в тяжелом материальном и финансовом положении народа, а в стремлении наших лидеров, руководствующихся, быть может, благими намерениями, навязать чеченцам форму общественного устройства в виде государства.
В тексте Проекта Национального порядка, опубликованного в СМИ, еще присутствует понятие "государство", хотя работа над ним обозначила коренной перелом в моих взглядах на проблему общественного обустройства. Уже тогда я понял главное, что государство не просто враждебно нации, оно враждебно Исламу, более того, это главное орудие, с помощью которого сатана творит зло на земле. В Проекте остались лишь общие очертания государства. Я сделал это сознательно. Во-первых, учитывая бытующие стереотипы, не хотел, чтобы появилось заблуждение, что я предлагаю анархию, а во-вторых, думаю, что отдельные элементы государства могут быть использованы в переходный период, при условии, что четко и однозначно будет обозначен вектор развития, а именно - возрождение нации через восстановление ее предписанного Аллахом Национального порядка.
Но, главное, опубликовав проект я хотел вызвать полемику, которая в итоге должна была показать чеченцам несовместимость Ислама и государства, нашей ментальности, наших адатов и государства. Я хотел поставить моих соотечественников перед дилеммой: если хочешь остаться чеченцем - выбирай нацию, если хочешь стать гражданином - выбирай государство.
Мы должны возродить нацию и соответствующий ей Национальный порядок, основанный на принципах Ислама, а если мы будем продолжать строить государство, то тем самым неминуемо вытравим из общественного сознания еще сохраняющиеся исламские и национальные ценности. Ислам и нация, прекрасно сосуществуя в едином духовном поле, создают гармоничный, справедливый, дееспособный порядок. Истинная вера - это основа сильной нации, как и сильная нация - единственно возможная среда для существования истинной веры. История дает нам немало примеров того, как отдельные нации, не обладавшие религией Единобожия, вырождались и даже исчезали с лица земли. Например, ассирийцы, римляне, гунны. В то же время и религия Единобожия может жить, не искажаясь, только в нации, структура которой строго соответствует божественному предписанию; иначе, люди превращают религию в набор ритуалов, и она теряет в них ту мощную сердцевину, тот энергетический потенциал, который в Исламе называется джихадом. Все мы знаем, что в современном мире, где мыслят только категориями государства, независимо от его разновидностей (демократические, исламские и др.), немало таких народов, которые чисто номинально называются мусульманскими, и для покорения которых заурядному генералу действительно хватило бы пресловутого полка и двух часов. Государственный порядок ставит общество перед неизбежной потерей национального духа и религиозности. В основе нашего национального духа лежит религия Аллаха, и именно поэтому чеченцы не принимают и, думаю, никогда не примут ту систему, которая разрывает кровное родство и не соответствует национальному пониманию свободы.
Хочу повторить: я противник государства потому, что являюсь сторонником порядка. Но порядка, который и сохраняет, и защищает кровнородственные связи.
Корр.: Однако в Чечне есть люди, которые говорят о несовместимости предлагаемого Вами Национального порядка с Исламом и необходимости строить исламское государство. Что вы об этом думаете?
Х.-А. Нухаев: Адаты есть заповеди. Если бы они не были от Бога, то они не удержались бы столько веков в духовном поле Ислама. Порядок, который я предлагаю, строится на законах, имеющих прочные и живительные корни в наших традициях. Эти традиции несут в себе тысячелетний опыт бытия нашей нации и смыкают его с вечностью. Они не могут меняться по прихоти отдельных лиц, охваченных реформаторским пылом. Французский философ Жан-Жак Руссо писал: "...именно великая древность законов и делает их священными и почитаемыми. Потому что народ уже скоро начинает презирать такие законы, которые на его глазах ежедневно меняются, и потому что, привыкнув пренебрегать старыми обычаями, люди часто вносят большее зло, чтобы исправить меньшее".
Здесь необходимо уточнить, что сила этих "старых обычаев", т.е. традиций не в древности как таковой, а в том, что они совершенны. Аллах наделил человека чувством справедливости, различением добра и зла, и если бы наши традиции не были столь гармоничны и справедливы, мы не сохранили бы их со столь глубокой древности до сегодняшнего дня. Изменить эти традиции можно, лишь изменив нацию, в корне изменив весь спектр наших мировоззренческих ценностей. Что же касается древности, то она лишь объясняет природу совершенства наших традиций, указывая на их сакральность, ибо не были они изобретены людьми, а были ниспосланы Аллахом через своих пророков.
Если мы признаем свои традиции, живем по ним и не видим никакого "душевного раздвоения" между сознанием, что мы чеченцы, и сознанием, что мы мусульмане, то где во всем этом миропорядке можно найти место государству? Нам нужна сила закона, которую дает Национальный порядок, а не закон силы, который несет в себе государство. Отсюда вытекает естественная формула: закон - сила нации; сила - закон государства.
Анализ нашей действительности привел меня к однозначному выводу: чеченцы, строя государство, сооружают капкан, смертельно опасный для национального духа, для той совокупности нравственных качеств, которая составляет чеченскую природу, мировоззренческую сущность народа нохчи.
Чеченцы, как нация, являются последним оплотом исламского миропорядка, глубоко чуждого идее государства, так же, как сама исламская религия чужда сатанинским измышлениям, которыми люди засоряют ее ясную и стройную систему. У Ислама и нации, живущей в Исламе, общий враг - государство, которое равным образом отторгает людей от религиозного и национального. Как, по каким законам, в какой общественной структуре должны жить нация и многонациональная умма, четко изложено в Мединской конституции нашего Пророка (да благословит его Аллах и приветствует).
Любой чеченец обнаружит в Мединской конституции поразительное сходство с тем общественным устройством, по которому традиционно, извечно жила чеченская нация. Чеченцы, чеченская нация представляют собой, возможно, последнее в мире общество, еще сохраняющее в качестве законов жизни принципы Мединской конституции, сформулированные нашим Пророком (да благословит его Аллах и приветствует). Осознав это, мы поймем, какая высокая миссия возложена на нас Всемогущим Аллахом. Мы должны стать детонатором, пробуждающим исламские народы, и, приведя свою жизнь в полное соответствие с принципами Конституции нашего Пророка (да благословит его Аллах и приветствует), показать пример всему миру.
Для этого необходимо понять одну простую истину: нация - среда Ислама; государство - среда Сатаны. Иблис не может придумать ничего нового, ничего своего. Он действует по простой системе: внушает людям то, что диаметрально противоположно заповедям Аллаха. В момент изгнания из сонма ангелов Иблис сам рассказал о тактике, которую он намеревался использовать для совращения людей: "За то, что Ты сбил меня, я засяду против них (людей) в Твоем прямом пути. Потом я приду к ним и спереди, и сзади, и справа, и слева, и Ты не найдешь большинства их благодарными" (Коран, 7: 16-17).
Корр.: Из Ваших слов явствует, что именно строительство государства привело к кризису в Чечне. Так ли это?
Х.-А. Нухаев: Государство - наиболее изощренное изобретение Иблиса, предназначенное нарушать изначальную гармонию жизни. Поэтому я и говорю с полной ответственностью: государство - это сатанизм. Попытка установить этот сатанизм у себя, заменив им присущий нам Традиционный Порядок, и есть главная причина тяжелейшего кризиса, из которого никак не можем выбраться не только мы, но и весь исламский мир.
Давайте спросим себя, так ли уж необходим чеченцам аппарат насилия, называемый государством? Что он нам принесет? Что в нем есть позитивного, полезного? Последняя война дала нам бесценный урок, показав, как быстро рухнули призрачные конструкции "чеченского государства", и какими крепкими оказались традиционные конструкции чеченской нации. Мы победили, ибо не дали запугать себя земными угрозами, проигнорировали дутое могущество сатанинской империи, свирепые гримасы ее безумных лидеров. Наши взоры и сердца были открыты Высшему Повелению - идти по дороге, заповеданной Аллахом. Государство не выдержало даже приближения войны, нация выдержала два года жесточайшего натиска и победила.
Теперь мы остановились и обратились вспять. Нас пленили миражи, мы пошли за призраками, ведущими нацию к позору и гибели. Показав в войне примеры поразительного героизма, в мирное время мы, похоже, покорились недостойному свойству подражания. Оглянувшись вокруг себя, мы увидели, что все народы живут в более или менее просторных клетках-государствах, и решили, что и нам необходимо построить у себя такую же клетку, желательно, выкрашенную в зеленый цвет.
Повторяю: я против государства, но за стабильность и порядок!
Корр.: У читателя неизбежно появится желание спросить: почему же другие народы живут в государствах и чувствуют себя в них более или менее уютно? Разве это не показатель полезности государства, его необходимости?
Х.-А. Нухаев: Народам, утерявшим первозданный порядок естественных человеческих взаимоотношений, построенных на кровном родстве и вере во Всевышнего, действительно необходим государственный надзор в лице его правоохранительных органов. Таким народам государство так же необходимо, как известного рода больным необходимы крепкие стены и дюжие санитары со смирительными рубашками. Правомерность приведенной аналогии наглядно иллюстрирует следующий случай: в начале 70-х годов в ночное время в Нью-Йорке на два часа погасло электричество (случилась какая-то авария в системе энергоснабжения). Тогда миллионы горожан занялись грабежом. По всему огромному городу разбивали витрины магазинов, ломали окна и двери, насиловали женщин - словом, темнота способствовала проявлению в людях самых низменных инстинктов. Полиция, парализованная страхом при виде огромной толпы грабителей, даже не попыталась вмешаться. Вызвали национальную гвардию, но и эти силы, испугавшись погромщиков, не проявили никакой инициативы. Лишь с подачей света грабежи и насилие постепенно прекратились. Только стоимость похищенных товаров была оценена в один миллиард долларов (и это по ценам 70-х годов). Подобным людям действительно не обойтись без аппарата насилия, без государства.
Теперь другой пример. Мы все знаем, какая сложная и тяжелая обстановка у нас дома: на руках у населения много оружия, государства, как такового нет (мы его "строим"), правоохранительные органы охраняют себя и свои базы, в стране царит тотальная безработица, у людей почти нет средств к существованию. И вот уже несколько лет в Грозном и других районах регулярно гаснет свет, порой, на всю ночь. Уместно отметить, что, несмотря на все вышеперечисленное, президент Масхадов может при необходимости спокойно выезжать из страны, не беспокоясь за свое кресло. Подобные условия в любом другом месте, где фон преступности регулируется государственным присутствием и надзором, - создали бы дикий хаос, и глава государства удержался бы на посту, только жестоко подавляя возмущение населения. Преступления совершаются и у нас, но нет погромов или массовых грабежей, мы сохраняем относительный порядок, потому что он, этот порядок, еще есть в нашем национальном сознании. И этому порядку не требуется аппарат насилия - государство. Наоборот, именно иллюзия "чеченского государства", надежда на него мешают нации организоваться в свои естественные структуры и выстроить непреодолимые преграды на пути существующей преступности.
Тот или иной тип общественного порядка ярким образом характеризует ментальность его носителей, их мировоззренческие установки. Если этот порядок построен на системе формализованных, искусственных отношений, регулируемых постоянно меняющимся человеческим законодательством, то и мышление людей будет соответственным - формализованным, "контрактным", примитивно-одномерным. Такова ментальность политизированных граждан, "государственных людей", живущих в суррогатном мире, где царят суррогатные отношения, отчуждающие человека от человека, делающие его бездушным "винтиком" бездушного социального механизма.
Нам, чеченцам, глубоко чужды подобный мир и подобные взаимоотношения, глубоко чужда сама идея государственного формализма, так как мы являемся представителями совершенно иного мира - естественного мира естественных человеческих отношений, вырастающих на базе кровного родства, создающего гармоничный и четко функционирующий Национальный Порядок - антипод государства. Являясь "своим" на каждом уровне национальной иерархии, то есть будучи членом той или другой семьи, кровнородственной общины, тайпа, тукхама и нации в целом, любой человек защищен от безнаказанного зла, притеснений и несправедливости, каждый человек внутри национальной иерархии является для него "ближним" соответственно степени родства, он избавлен от социальных потрясений, его достоинство, свобода и честь охраняются от ущемлений и искушений всей общиной. И что является самым главным, такой общественный порядок целиком подчинен вечным канонам религиозных заповедей и, несмотря на все многообразие жизненных проявлений, "сегодня" является структурным, функциональным и нравственным отражением "вчера" и незыблемым фундаментом "завтра"; "отцы" следуют жизненным установлениям "первых отцов" и бережно передают эти установления "детям", связывая все поколения неразрывной цепью традиций.
Рассказывают, что имам Шамиль как-то осудил чеченцев, заметив, что они не дают возвыситься достойным и не дают упасть недостойным. Если подумать над этой оценкой, то вряд ли можно считать ее показателем неразумности нашего мировосприятия. Напротив, не давая возвыситься достойным над собой, нация оберегает себя от унизительного неравенства, от появления привилегированного сословия. Не давая упасть тем, кто проявил слабость, нация опять же оберегает себя от неравенства, так как слабые неминуемо скатились бы в зависимое положение, обрели бы рабскую психологию, а там, где раб, всегда появляется князь, господин. Такая забота о достоинстве человека и нации в целом возможна только в условиях существования основанной на кровном родстве общинной системы. Чеченцы никогда в своем обозримом прошлом не знали сословного деления, не имели ни рабов, ни князей, ни царей, ни государства и совершенно исключали возможность покориться кому бы то ни было. Мы воспринимаем свободу, как естественное и не подлежащее обсуждению подчинение себя только воле Всевышнего.
Корр.: А что Вы скажете о тайповом строе в Чечне?
Х.-А. Нухаев: О тайповом строе можно писать целые тома научных трактатов, как о самой яркой, гуманной и справедливой альтернативе государственному строю. Государство и тайповый строй - взаимоисключающие системы. Тайповая система объединяет людей по принципу родства т.е. по принципу "ближнего", государственная - по территориальному принципу. Тайповый строй укрепляет и оберегает кровное родство, государство же укрепляет и оберегает военную и экономическую мощь, оно разобщает людей, превращая их в индифферентных к родству граждан. Тайпы - это братства свободных кровнородственных общин. Эти общины служили и служат железным гарантом равенства и равноправия чеченцев, обеспечивают защиту чести и достоинства каждого из них, независимо от физических качеств и имущественного статуса. Гостеприимство, соперничество в доблести, высочайший аристократизм чеченского духа - это все заслуги кровнородственных общин, именно они составляют крепчайшие узлы тех связей, что делают чеченскую нацию единой и цельной. Ни один человек, являясь членом кровнородственной общины, не чувствует себя ущемленным, беззащитным, слабым.
Эта тончайшая соизмеренность чеченского общества, наиболее полно раскрывающая лучшие человеческие качества, не может быть изобретением людей: она дарована Всевышним и соблюдать ее - одна из важнейших наших религиозных обязанностей, если мы мусульмане. Вот главная причина того, что я решительно выступаю против "чеченского государства", "исламского государства" и государства вообще.
Корр.: Но ведь традиции Чеченского государства заложил Джохар Дудаев, человек, который, по Вашему признанию, вызывает глубокое уважение?
Х.-А. Нухаев: Я достаточно общался с Джохаром и думаю, что знаю его взгляды на эту проблему. Однажды, когда мы с Зелимханом Яндарбиевым находились в гостях у Джохара, зашла речь о кавказских межнациональных проблемах, о конфликтах, сотрясающих регион. Джохар остро переживал, что древние кавказские народы, веками мирно уживавшиеся друг с другом, ввергнуты северной империей во взаимные раздоры и военные конфликты. Я высказал Джохару некоторые свои мысли о том, что кавказцам нужна объединительная национальная идея.
В ответ на это Джохар воскликнул, что всегда мечтал создать общекавказскую партию националистов. И неожиданно предложил мне организовать и возглавить Партию националистов Кавказа. Я попытался отказаться, ссылаясь на отсутствие опыта общественной деятельности, но Джохар настоял на своем и взял на себя подготовку программы организации, добавив, что проект устава у него уже есть. Зелимхан, обладавший большим опытом общественной работы, также взялся помочь мне. Вскоре партия была официально зарегистрирована, началась подготовительная работа по проведению первого съезда кавказских националистов, но война принесла нам всем иные заботы.
Более того, как мне недавно рассказали, незадолго до войны Джохар, выступая по ТВ, затронул вопрос о том, что государственная форма общественной жизни нужна чеченцам как временная мера. А потом, - говорил Джохар, - мы будем жить так, как жили наши предки, - свободными людьми, сведя к минимуму управленческий аппарат. Видимо, Джохар многое переосмыслил, о чем свидетельствует, например, факт установления у селения Атаги Национального котла. Все помнят и загадочные слова Джохара о "къоман къайленаш", тайнах нации. Когда во время войны его просили хотя бы теперь поведать об этих тайнах, он отшучивался: "Ну да! Из-за нескольких травоядных, залезших в наш огород, буду я открывать такую великую тайну!"
Корр.: Но как все же обеспечить порядок и безопасность нации , не имея государства?
Х.-А. Нухаев: Глубоко заблуждается тот, кто говорит или думает, что я предлагаю чеченскому обществу анархию и отсутствие безопасности. Речь не идет о том, чтобы жить без власти и управленческих структур. Всем понятно, что без этих структур не обойтись. Но я предлагаю взглянуть на проблему власти не через призму государства, а с позиций нации. Мы должны вспомнить, что слово Iедал (власть) имеет в чеченском языке два значения: "власть" и "обычай". То есть сам язык подсказывает нам, что чеченская национальная власть должна строиться на традиционных законах, на обычаях, имеющих, в свою очередь, основу в Исламе. Если сказать вкратце, принцип и даже сама идея государства как формы общественной жизни коренным образом противоречат не только нашему национальному характеру, но и духу, и содержанию религии Аллаха!
Всемогущий Создатель сотворил нас "народами и племенами" (Коран, 49:13). Любое творение Аллаха гармонично, жизнеспособно, соизмерено во всех своих частях и элементах - об этом свидетельствует Священный Коран: "Ты не видишь в творении Милосердного никакой несоразмерности. Обрати свой взор: увидишь ли ты расстройство? Потом обрати свой взор дважды: вернется к тебе взор с унижением и утомленный" (Коран, 67:3-4). Стоит задуматься, если нации и народы сотворены Аллахом, то в гармоничном, соизмеренном, жизнеспособном состоянии они находятся только тогда, когда сохраняют свою первозданную кровнородственную структуру. Этой структурой изначально и связывается внутренне нация, на ней она основана, ею держится в полноценном состоянии. Менять эту структуру - значит вмешиваться в промысел Всемогущего, искажать то, что Он счел гармоничным и соизмеренным, дееспособным и праведным. А ведь государство и есть та система, то изобретение дьявола, с помощью которого разрушаются кровнородственные связи и национальная иерархия.
Позволяет ли нам Аллах разрушать естественное, изначальное кровнородственное устройство нации, превращая последнюю в обезличенное скопище "граждан государства"? Давайте спросим у Священного Корана: "А может быть, вы, если отвратитесь, будете портить землю и РАЗРЫВАТЬ РОДСТВЕННЫЕ СВЯЗИ? Это - те, которых ПРОКЛЯЛ Аллах" (Коран, 47:22-23). Кстати, нельзя не обратить внимания на то, что "порча земли" (все эти клубы дыма над сжигаемой нефтью, вырубка лесов, мусор на улицах, отравленные химикатами поля, ставшие ядовитыми воды рек и т. д.) совпала у нас с "разрыванием родственных связей", то есть с игнорированием естественного, традиционного устройства нации. Да сохранит нас Аллах от Своего гнева!
Корр.: Государство - это, в первую очередь, правоохранительные органы. Кто и как, по Вашему мнению, будет исполнять их функции в системе Национального порядка?
Х.-А. Нухаев: Суть предлагаемого мной общественного устройства заключается не в том, чтобы жить вообще без власти, без управленческих структур, без закона и порядка. Однако, говоря о власти, мы должны немедленно вспомнить кораническую заповедь, которая предписывает: "Не повинуйся же всякому любителю клятв, презренному, хулителю, бродящему со сплетнями, препятствующему добру, врагу, грешнику, грубому, после этого БЕЗРОДНОМУ, хотя бы он и был обладателем достояния и сыновей" (68:10-14). Как мы видим, Коран категорически воспрещает повиноваться безродным, что делает родовой принцип неотъемлемым атрибутом власти, выстраиваемой по канонам ислама. А это значит, что нам необходимо привести все структуры и понятия власти, порядка и закона в соответствие с теми архетипами мировоззрения, которые сохранились в чеченском коллективном сознании как абсолютные императивы, как заповеди Аллаха, из которых вытекает традиционная сущность чеченской нации. Следовательно, установив на своей земле Национальный Порядок, проистекающий из наших адатов и возрождающий в полноте образ жизни наших предков, мы приведем свое общественное устройство в соответствие с Божественным предписанием. Каждый чеченец может, оценив характер и натуру огосударствленных народов, поставить перед собой простой вопрос: хочу ли я быть таким? Или кто-то полагает, что "государственное сознание", если оно укоренится в нас, будет мирно уживаться с сознанием, которое сегодня все еще остается доминирующим стереотипом нашего мировосприятия, нашей чеченской сущности? Обретя первое, мы неминуемо потеряем второе и перестанем соответствовать нравственному, духовному содержанию понятия "нохчалла" (чеченства). Я считаю такую перемену одним из видов народоубийства.
Нация и государство, как формы общественной организации, построены на совершенно разных и, более того, в нравственном смысле абсолютно антагонистичных началах. "Базис" нации - кровнородственная община, а род, племя и сама нация представляют собой иерархическую социальную "надстройку", обеспечивающую организационную упорядоченность кровнородственных общин, защиту священного принципа кровного родства, принципа "ближнего". В традиционном обществе экономика служит цели добычи средств существования, но не становится самоцелью; в таком обществе господствуют вечные и неизменные религиозные законы, которые регулируют все: от частных до общественных аспектов жизни. Поэтому в традиционном обществе нет ни институтов, ни самого процесса "законотворчества", поэтому это общество и традиционно - то есть социально статично; оно не вводит общественные "новшества", а только повторяет образцы предков, сакральных "первых отцов".
"Базис" государства - экономика, а вся социальная "надстройка" прежде всего служит экономике и меняется в соответствии с ее развитием, что вызывает лавинообразное появление все новых законов, тиражируемых специальными законодательными институтами власти. Поэтому социальная структура традиционной нации, заключенная в рамки государства, вступает во взаимодействие с экономическим "базисом" и начинает меняться в той мере, в какой меняется развивающаяся экономика. А это значит, что неминуемо разрушается традиционная, изначальная структура нации, распадаются ее иерархии, включая и кровнородственные общины, а со временем (как мы сегодня видим) и "малые", парные семьи. Это означает гибель нации, ее превращение в атомизировавшуюся массу людей, утерявшую нравственную восприимчивость, называемую чувством "ближнего" и которой можно управлять только через институты насилия, карательные учреждения. Поэтому государство - как вы и говорите - в первую очередь - правоохранительные органы. А традиционная нация - это сообщество "ближних", степени родства и солидарности которых совпадают с уровнями национальной иерархии. Традиции - вот те законы, которые заставляют эту систему эффективно функционировать без всякого аппарата принуждения и насилия.
Корр.: Но каким же образом государство может разрушить нацию и кровное родство?
Х.-А. Нухаев: Можно долго приводить примеры того, как государство разрушает кровное родство, даже сам генетический его каркас, не говоря уже о духовном наполнении. Те, кто способен замечать вокруг себя характерные приметы жизни, смотрят телевизор и читают газеты, поймут, о чем я говорю: брошенные дети, не знающие не то что своих предков - даже своих родителей; дома для престарелых; квартирные тяжбы между ближайшими родственниками; братья, не встречающиеся годами, живя в одном городе; убийства и инцесты внутри семей - это перечисление бесконечно, но вся его суть сводится к катастрофическому распаду семьи и кровного родства у так называемых "цивилизованных" народов, живущих в государствах. В чем же первопричина этого распада?
Государство в любой точке земного шара решительно выступает против "дикого" пережитка кровной мести, монополизируя в своих руках естественное для любого человека чувство возмездия за причиненное ему и его близким зло. А если и допускает кровную месть, то вытравливает из нее важнейшую, фундаментальную ее суть, ее смысл - принцип коллективной ответственности, являющийся главным стержнем сохранения кровнородственной общинности, самих уз кровного родства, разрывателей которых Аллах называет проклятыми (Коран, 47:22-23). Передав право суда и возмездия государству, люди теряют самый главный элемент, сохраняющий семью, кровнородственную общину, нацию от распада. Государство против кровной мести и в особенности непримиримо к коллективной ответственности, но Аллах предписал верующим:
"О те, которые уверовали! Предписано вам возмездие за убитых: свободный - за свободного и раб - за раба, и женщина - за женщину" (Коран, 2: 178).
Не оспаривая, в целом, очевидный смысл слов Корана "предписано вам возмездие", то есть не отвергая общий принцип кровной мести, исламские юристы и теологи, пребывающие в плену государственных стереотипов, совершенно игнорируют "общинный смысл" этого аята, его четко выраженную ориентацию верующих на принцип коллективной ответственности.
Коран ясно показывает, что возмездие должно быть равноценным, то есть статус (в самом широком смысле) объекта мести должен соответствовать его жертве. Иначе говоря, если убит мужчина, ответному возмездию - при отсутствии условий для прощения - должен подвергнуться мужчина, даже если убийство совершено женщиной. Совершенно очевидно, что в этом случае возмездие падет на одного из близких родственников убийцы-женщины. Одно только сознание того, что за убийство может пострадать не прямой виновник преступления, а кто-то из близких родственников, накладывает мощный психологический мораторий на саму мысль об убийстве, заставляет людей обуздывать гнев, смирять страсти, не поступать безрассудно. На первый взгляд может показаться, что это жестоко, несправедливо, однако Коран очень сурово предостерегает от убийства невиновного, и этот запрет, сохраняя принцип коллективной (общинной) ответственности, заставляет, тем не менее, людей, вовлеченных в трагедию кровной вражды, искать любых возможных путей для компромисса и примирения. А если возмездие все же падет не на прямого виновника преступления, а на его родича, то такое решение должно быть обоснованно, иметь глубокую нравственную мотивировку и безукоризненную, очевидную для всех логику равноценности ("око за око"). Не менее очевидно, что сам принцип коллективной ответственности, четко обозначенный в Коране, может реализовываться в обществе, структурно организованном на базе кровного родства. Это - один из тех законов, установленных Всевышним для строго определенной общественной формации, которая, таким образом, является единственной, что соответствует Божьим заповедям, единственно легитимной с позиций Священного Писания. Такова мудрость Милосердного!
Любому должно быть понятно, что такие отношения невозможны в государстве, абсолютизировавшем принцип индивидуальной ответственности, который разобщает людей, отчуждает их друг от друга, превращает в особый тип носителей суррогатного, формализованного мышления - в граждан. Только родоплеменное общество является идеальной средой для нормативной личности. В отличие от "государственных людей", граждан, обремененных множеством статусов и находящихся в состоянии социального невроза из-за необходимости играть множество конфликтных ролей, пребывание личности в традиционном обществе всегда естественно и гармонично, так как его главный статус - статус кровного родственника, а единственная роль его - оставаться "самим собой". Что может создать больший порядок в обществе, чем неустанное воспитание молодежи, бдительный надзор за их поведением со стороны старших, умудренных жизнью, праведных людей? Где еще преступность может быть сведена к минимуму, как не в таком обществе? Где можно найти более воспитанных, вежливых, терпимых людей? Где преемственность поколений может быть более прямой и непосредственной, а узы родства - прочней и действенней? Следующий (за приведенными нами выше) аят передает фундаментальное значение для человечества принципа кровной мести, главного стержня общинности, являющейся социальной базой Ислама: "Для вас в возмездии - жизнь, о, обладающие разумом! - может быть, вы будете богобоязненны!" (Коран, 2: 179).
Принцип коллективной ответственности четко сформулирован и в Мединской конституции, составленной нашим Пророком (да благословит его Аллах и приветствует): "В случае, если кто-то убьет человека, то поставит себя и членов своей семьи под ответственность".
Шейх Мохиддин ибн Араби писал в своих "Геммах мудрости":
"Так, законоутвердил Аллах месть в интересах сохранения рода человеческого и обуздания тех из рода сего, кто преступает границы Божественные. "В мести жизнь для вас, о, обладающие сердцем и душой!", а они суть люди, постигшие сердцевину вещей, обнаружившие законы божественные и законы мудрости".
Соблюдая этот закон, чеченцы и сохранились как нация, пройдя через все драматические перипетии, встречавшиеся на их нелегком пути. Благодаря этому закону, мы не позволили проникнуть в нашу национальную ткань унизительному социальному неравенству, не опустились до государства. Этот закон, в котором - жизнь, дает нам, по милости Аллаха, силы сражаться с многосоттысячными военными армадами России, и благодаря ему наши отцы выстояли, не роняя достоинства, в нечеловеческих условиях сталинской депортации в Казахстан и Среднюю Азию.
Пытаясь понять, как выживали чеченцы в этих чудовищных условиях, А. Солженицын писал о кровной мести: "Мы, европейцы, у себя в книгах и школах читаем и произносим только слова презрения к этому дикому закону, к этой бессмысленной жестокой резне. Но резня эта, кажется, не так бессмысленна: она не пресекает горских наций, а укрепляет их. Не так много жертв падает по закону кровной мести, - но каким страхом веет на все окружающее! Помня об этом законе, какой горец решится оскорбить другого просто так, как оскорбляем мы друг друга по пьянке, по распущенности, по капризу? И тем более какой не чечен решится связаться с чеченом, сказать, что он - вор? или что он груб? или что он лезет без очереди? Ведь в ответ может быть не слово, не ругательство, а удар ножа в бок. И даже если ты схватишь нож (но его нет при тебе, цивилизованный), ты не ответишь ударом на удар: ведь падет под ножом вся твоя семья! Чечены идут по казахской земле с нагловатыми глазами, расталкивая плечами, - и "хозяева страны" и нехозяева, все расступаются почтительно. Кровная месть излучает поле страха - и тем укрепляет маленькую горскую нацию".
Солженицын, безусловно, увидел позитивный смысл кровной мести, однако не понял подлинной глубины этого священного, ниспосланного Всевышним закона, предписывающего строго равноценное возмездие, о чем красноречиво свидетельствуют его слова "падет под ножом вся твоя семья:". Когда кто-то говорит о родоплеменном строе, о его законах, в "просвещенном" уме современного человека возникает образ чего-то "дикого", "стихийного". Но когда говорят о благородстве дворянского сословия, ставя его в пример как образец носителей чести, не понимают, что эта "огосударствленная" аристократия является всего лишь искаженной социальной формой изначальной кровнородственной общины, которая только и выковывает в человеке дух рыцарства, высшего аристократизма мыслей, слов и поступков.
А то, что показалось Солженицыну наглостью, это всего лишь уверенность чеченцев в себе, в своем превосходстве над нравственно одичавшими людьми, из которых государство вытравило способность самозащиты и даже чувство человеческого достоинства. Чем сильнее государство, тем беззащитнее, слабее человек, который из свободного и гармоничного создания Всевышнего превращается в какое-то подобие тепличного растения, не выдерживающего столкновения с естественными условиями жизни. Государство, беря на себя регулирование межличностных и общественных отношений, постепенно атрофирует в человеке способность самозащиты, чувство ответственности в его истинном смысле, и под мощным колпаком государственной системы оказываются слабые, незащищенные "собственной броней" люди. Государство - это узаконенная дикость, когда высшим регулятором человеческой жизни становятся не законы нравственности, а грубая внешняя сила, репрессия. Люди, живущие в государствах, начинают походить на дрессированных животных, управляемых дозированным сочетанием кнута и корма. Но стоит дрессировщику "отлучиться", то есть стоит государству рухнуть хотя бы на короткий срок, происходит взрывообразное высвобождение звериных инстинктов, и люди начинают проявлять то, что воспитало в них государство, - вспомните большевистскую смуту в России со всеми зверствами гражданской войны, вспомните все кровавые бунты и мятежи, вспомните, наконец, приведенный выше пример с обесточенным Нью-Йорком.
Корр.: И все же насколько нравственной представляется Вам такая "средневековая" на первый взгляд мера как "кровная месть"?
Х.-А. Нухаев: Кровная месть - единственная нравственная форма возмездия за тяжкое преступление, так как она сохраняет людей от слепого и бездумного следования за своими страстями. Только тогда, когда возмездие совершает близкий к убитому человек, остро переживающий боль утраты, оно будет справедливым; и только прощение, при смягчающих обстоятельствах, убийцы со стороны близких убитому людей будет истинной жертвой во имя Аллаха. Поэтому Коран и говорит: "А если кто был убит несправедливо, то Мы его близкому дали власть (право мести. - Авт.), но пусть он не излишествует в убиении. Поистине, ему оказана помощь" (Коран, 17: 33).
Корр.: Разве государственные суды мусульманских стран не могут, при желании, осуществлять правосудие в рамках тех принципов, которые Вы назвали?
Х.-А. Нухаев: Никогда! Принятие закона о коллективной ответственности, предписанного Аллахом, было бы самоубийственным приговором для любого из государств (в том числе и для так называемых "исламских"), так как этот закон сразу же делает ненужной всю силовую и правовую инфраструктуру государства, по сути - отменяет его. Государство, конечно же, наказывает за преступления, но сама процедура наказания, поставленная на бездушный конвейер формализованного правосудия, вся эта наигранная, далекая от истинного сопереживания словесная эквилибристика обвинения и защиты превращают человеческую трагедию в фарс, в публичное шоу.
Корр.: Вы считаете, что нация и без государства способна справиться с любой экстремальной ситуацией?
Х.-А. Нухаев: Война дала нам бесценный опыт и показала, чтоў в чеченской нации естественное и прочное, и что - искусственное, наносное. Ведь почти все эти государственные чиновники удрали из своих кабинетов, даже не дожидаясь начала войны, а только почувствовав ее угрозу. Неужели нам до сих пор нужно растолковывать очевидную, как Божий свет, истину: что войну с Россией вело не чеченское государство, а чеченская нация, что гарантом нашей независимости является не государство, а наш традиционный народ, свод его обычаев и нравственные архетипы, проистекающие из Божьего заповедания, то есть все, что можно назвать одним словом - религия. Но тогда зачем нам с таким рвением создавать систему, которая при первом же серьезном испытании лопается как мыльный пузырь, и которая, как мы все видим, не может обеспечить у нас элементарного порядка. И никогда не сможет, потому что чеченцы никогда не подчинятся грубому диктату надуманных законов, а покорятся лишь тем устоям, которые наше национальное сознание воспринимает как предписанные Аллахом.
Национальный аспект неотделим от аспекта религии, так как только вера дает нации нравственную полноценность и лежит в основе ее традиционных законов. Государство - враг Ислама, ибо дробит нацию и союз наций - единую умму Мухаммада (да благословит его Аллах и приветствует), разрывает ее своими границами, таможнями, визами и прочими выдумками из арсенала Сатаны.
Корр.: Скажите, в чем основная идея Кавказского общего рынка?
Х.-А. Нухаев: Кавказский общий рынок охватит Черноморско-Каспийский регион, являющийся серединной землей Евразии и, следовательно, всего мира. А у этой серединной земли есть свой центр - Кавказ. К контролю над этим регионом стремятся многие державы и сообщества государств. Збигнев Бжезинский в своей нашумевшей книге "Великая шахматная доска" развивает идеи основоположника научной геополитики сэра Маккиндера, считавшего Евразию центром мира и ключом к владычеству над ним, и, в свою очередь, уточняет, что Черноморско-Каспийский регион представляет собой ключ к господству над Евразией. Но в центре этого региона лежит Кавказ, который еще в древности называли "осью земли". И философия Кавказского общего рынка такова, что сами кавказцы должны контролировать свой регион, сделав его центром интеграции и сотрудничества по двум линиям геостратегического пересечения: север-юг и запад-восток. Кавказ, как стык земель, должен стать "крестовиной" международного сотрудничества. Это качество я обозначил чеченским словосочетанием "Лат-ийн-лам", имеющим множество смысловых значений: "гора, соединяющая земли", "шов земли", "объединение народов" и так далее. В других работах я детализирую эту концепцию, здесь же хочу только отметить: Кавказ, объединивший на своей древней земле множество народов, рас и религий, представляется уменьшенной моделью всей Евразии, а не только ее естественным центром. Именно поэтому кавказцы могут и должны продемонстрировать всему человечеству образец уммы, истинной Организации Объединенных Наций, в противовес той изживающей себя фикции под названием ООН, в которой все вопросы планетарного масштаба решают "полюбовно" несколько "державных государств". ООН только по названию объединяет нации, а фактически - выстроенные в иерархию "первостепенных" и "второстепенных" государства, и ее правильней было бы назвать Организацией Объединенных Государств (ООГ). Кавказцы, на мой взгляд, призваны построить новый порядок равноправного сотрудничества свободных наций без деления их на "степени" и "классы".
Я вижу великую роль именно нашей нации в реализации данного проекта. Чеченцы и родственные нам горские народы, по моему мнению, самой своей исторической судьбой предназначены выполнять роль "людей на преградах", "хранителей кавказских ворот", отражающих агрессию и подавление свобод и пропускающих через "преграды" импульсы дружбы и сотрудничества.
На таком фоне Кавказский общий рынок может показаться прозаическим учреждением, но именно он должен был создать экономическую базу для реализации этих задач.
Корр.: Нельзя ли более подробно рассказать об экономическом содержании программы Кавказского общего рынка? На какой стадии находится ее конкретная реализация? Каково ее финансовое и политическое обеспечение?
Х.-А. Нухаев: Принципы экономической программы Кавказского общего рынка впервые были представлены на международной конференции "За восстановление Чечни, мир на Кавказе и демократию в России", которую в октябре 1996 г., будучи первым вице-премьером в правительстве Зелимхана Яндарбиева, я организовал в Стамбуле совместно с мэром этого города Таипом Эрдоганом, под патронажем президента Турции Демиреля. В полной и развернутой версии программу Кавказского общего рынка я представил на Международном экономическом форуме в Кранц-Монтана в Швейцарии в июне 1997 г., где принимали участие главы государств, правительств и официальные лица свыше 100 стран, а также представители ведущих финансовых и деловых кругов мира. С официальной поддержкой этой программы выступил премьер-министр Грузии. Отзывы, которые я получил как в Стамбуле, так и в Кранц-Монтана, еще раз убедили меня в том, что среди лидеров бизнеса, финансов и большой политики и Запада, и Востока никто, кроме нас, не владеет ключом к обеспечению прочного мира в Каспийско-Черноморском регионе.
Программа так называемого Евразийского коридора, или нового Шелкового пути, который должен связать Брюссель на Западе с Шанхаем на Востоке и тем самым соединить Евро-Атлантические рынки с Тихоокеанским экономическим пространством, находится на очередной стадии исполнения.
Во время обсуждения принципов программы Кавказского общего рынка на встрече с Джеймсом Вульфенсоном, президентом Всемирного банка в Вашингтоне, и с руководством программы ТАСИС в Брюсселе я высказал свою точку зрения относительно программы ТАСИС, основная цель которой заключается не только в создании экономического коридора, соединяющего Запад с Востоком, но и в одновременном решении геостратегической задачи по созданию сплошной оси Запад-Восток, "по живому" разрезающей Кавказ как единый организм, а это в нашей истории уже было: ось Москва-Тегеран. Реализация программы ТАСИС также ведет к изоляции друг от друга православного Севера и исламского Юга. Таким образом, напряжение может взорвать и без того хрупкий потенциал стабильности в нашем регионе, образовавшийся в результате стратегического партнерства между Азербайджаном и Грузией, что стало возможным благодаря победе Чечни над Россией.
Единственный путь к естественному органичному объединению Кавказа требует параллельного развития экономического сотрудничества как по оси Запад-Восток, что уже происходит в рамках ТАСИС, так и по оси Север-Юг, что является основным стратегическим направлением программы КавкОР. Но природа двух сплошных осей исключает их одновременное существование при их взаимном пересечении и именно это указывает на необходимость и дает нам возможность создать действенную крестовину. Все это показывает, что Кавказ является естественным центром мира. Только через четкое функционирование механизма своеобразной крестовины, регулирующей и балансирующей динамику развития экономической и политической активности одновременно, но независимо друг от друга, по четырем полуосям: Кавказ-Запад, Кавказ-Восток, Кавказ-Север и Кавказ-Юг мы можем обеспечить безопасность и процветание кавказского очага как активного субъекта глобальной политики, как ядра нового Евразийского порядка.
Этот механизм в своей основе я уже создал, его воплощением является международная холдинговая корпорация КавкОР со своей штаб-квартирой в Баку, финансовыми и исполнительными структурами в Лондоне и Токио, коммерческими представительствами в Тегеране и Москве, и Международной торгово-промышленной палатой "США-Кавказ", которая создана и функционирует в Вашингтоне. Ключ к экономической интеграции Кавказа, а тем самым и всей Евразии - это Чечения, стержень того механизма, который обеспечивает четкое функционирование крестовины.
Именно на нас лежит миссия стать мостом, связывающим Запад с Востоком и исламский Юг с православным Севером, и это соединение способно произвести громадные позитивные перемены в мире.
Корр.: На какой стадии воплощения находятся пункты Вашей программы?
Х.-А. Нухаев: Программа перестала быть просто проектом и стала реализовываться, так как ее пункты ясны и выгодны всем, кто заинтересован в экономическом сотрудничестве; тем финансовым и экономическим кругам, которые работают над соединением атлантических и тихоокеанских рынков, но не вразрез, а в рамках объединяющейся Евразии.
Экспертный совет "Кавказского общего рынка" возглавил, по моей просьбе, первый президент Европейского банка реконструкции и развития Жак Аттали; участие в работе совета принял ряд ведущих экономистов, финансистов и политиков мира, в том числе экс-министр иностранных дел СССР, бывший посол РФ в Великобритании Борис Панкин и бывший казначей английских тори лорд Макалпайн, согласившийся принять долевое участие в ее реализации. На следующем этапе в реализации крупномасштабных региональных проектов в рамках программы КавкОР может быть задействован капитал знаменитых британских богачей - семейства Голдсмитов, как сообщил мне управляющий этим капиталом американский юрист С. Пизар, а также капитал Всемирного банка, сконцентрированный в Международной финансовой корпорации, как заверил меня Джеймс Вульфенсон. Отмечу, впрочем, что на сегодняшнем этапе программа КавкОР работает удовлетворительно и на базе моего собственного капитала. На днях о своем согласии представлять интересы КавкОРа в Америке сообщил мне Джеймс Бейкер, бывший госсекретарь США при президентах Рейгане и Буше, который представляет интересы международного нефтяного консорциума АМОК в Азербайджане и является руководителем крупнейшей американской юридической фирмы в Хьюстоне, штат Техас. В 1997 году я находился в этом штате, где на церемонии присвоения мне звания почетного гражданина города Остин, столицы Техаса, и встретился с Дж. Бейкером, который уже тогда проявил большой интерес к программе Кавказского общего рынка.
Моя точка зрения однозначна, и я уже упоминал о ней: коридор программы ТАСИС, развивающийся по направлению Запад-Восток, изначально создает конфликтную ситуацию, когда работа этой оси делает невозможной работу другой оси в направлении Север-Юг, и наоборот, как было раньше. И только мы, служа в качестве крестовины, даем возможность работать обеим осям, превратив их в четыре "полуоси". Поэтому столь важным представляется мне привлечение к осуществлению программы КавкОРа как западных, так и российских, иранских, турецких и арабских капиталов. В этом отношении могу сказать, что установил хорошие деловые контакты как к югу, так и к северу от Кавказа.
Экономический интерес, конечно, играет свою роль в реализуемых КавкОРом проектах, но он лишь необходимый этап на пути к главной цели - созданию "Общекавказского дома". Политическую жизнеспособность этой идеи показала подписанная президентами Азербайджана и Грузии Гейдаром Алиевым и Эдуардом Шеварднадзе совместная декларация о поддержке этой идеи, ее стратегической приоритетности во взаимоотношениях двух стран. Горячим сторонником и активным проводником ее в жизнь был Джохар Дудаев. Я считаю, что Чечения обязательно внесет свой весомый вклад в создание безопасного общекавказского очага, в ликвидацию всех конфликтов в регионе, в задействование в экономической и политической жизни Кавказа всех ее народов независимо от их численности и статуса.
Корр.: А как Вы оцениваете перспективы мирного сосуществования с Россией?
Х.-А. Нухаев: Россия - географическая данность, мы обречены жить рядом, нравится это чеченцам и русским или не нравится. Лучше, конечно, жить мирно, во взаимовыгодном сотрудничестве.
Я думаю, и не раз об этом говорил, что у чеченцев нет и не может быть ненависти ни к одному народу, в том числе и к русскому. Мы ненавидим не народы, а те проявления искажений национального сознания, которые делают эти народы опасными для других, внедряя в их головы имперские, державные идеи и амбиции. Наш пророк Мухаммад (да благословит его Аллах и приветствует) никогда не проклинал человека, даже самого злобного, а говорил: "Будь проклят Иблис, который сидит в нем!" Если русские избавятся от "иблиса" имперских амбиций, научатся разделять и различать государственные интересы и интересы национальные, не путая их, то с русскими вполне можно жить, как живут уважающие друг друга соседи. Мы можем удерживать Россию силой оружия, и это неоднократно доказывали, но было бы лучше, если бы Россия удерживалась от рецидивов имперских амбиций самой русской нацией.
Может ли хоть один русский сказать, что государство, российская империя дали ему или его предкам процветание, мир, свободу? Ответ очевиден: государство, называющееся российским, в первую очередь, уничтожало, порабощало, грабило русских! И так - во все времена, включая советский период. Я никак не могу понять любви русских к государственной системе. Как может человек любить то, что убивает, угнетает и постоянно грабит его? Это ненормально, это какая-то нравственная ущербность. Благо бы русские сами жили в своем антимире, так они упорно пытаются навязать его всем своим соседям. Впрочем, это закон любого государства, так как внутреннее насилие над своим народом неминуемо выливается в легко оправдываемый государственными интересами соблазн применить насилие и против других народов. Чем сильнее государство, чем прочнее его институты, тем непреодолимее эта потребность: покорять, наказывать, присоединять другие народы. Властная элита, возглавляющая государство, перестает мыслить категориями обычной логики; у нее появляется своя иррациональная логика, в центре которой стоит обожествленный идол - государственный интерес. В обществе начинает действовать двойной стандарт. Человек государственного мышления на вершине власти может безнаказанно совершать преступления против человечества, прикрываясь государственным интересом. Конечно, этот государственный интерес никогда не совпадает с подлинными интересами нации, а лежит в диаметрально противоположной плоскости.
Корр.: Каким Вам видится будущее чеченского народа?
Х.-А. Нухаев: У чеченской нации есть мощный потенциал для осуществления своих военных, экономических и внешнеполитических программ и без всякого механизма насилия и искажения национальных устоев, каковым предстает государство в любой его упаковке - будь то западная, восточная или какая-либо смешанная модель.
Наши предки знали простую истину: Аллах сотворил нас как НАЦИЮ, Аллах создал для нас ЗЕМЛЮ, на которой нация живет, и Аллах установил порядок - ИСЛАМ, по которому нация должна жить на доверенной ей Всевышним земле. Эти три очевидные и несомненные данности и есть тот порядок, который я назвал "Нохчи Латта Ислам", и который строго выверен с Мединской конституцией, составленной нашим Пророком (да благословит его Аллах и приветствует) для уммы. И это единственный образец национальной жизни, который имеет высшую легитимность для каждого мусульманина, ибо его автор - наш пророк Мухаммад (да благословит его Аллах и приветствует), который каждый свой шаг, каждое свое слово соизмерял с повелением Аллаха.
Я уверен, что чеченцы, в конце концов, бросят свои небезопасные для нации забавы с конституциями и государственными моделями и вернутся к самим себе, к своей национальной сущности, придут к той структуре общественной жизни, которую предписывает Всевышний.
Корр.: Какой совет могли бы Вы дать нынешней чеченской власти, президенту Масхадову?
Х.-А. Нухаев: Время уходит, разочарование нарастает и есть опасность взрыва, если президент Масхадов не поймет преимущества Национального порядка, этой чудесной формулы единения общества, которая предохранит нацию от раскола и анархии.
Узаконить истинное, реальное и без всякого сожаления избавиться от надуманного, искусственного. Оглянуться вокруг себя и понять, по каким законам и принципам жила и живет чеченская нация. Сделать эти законы и принципы основой юридической и нравственной базы общества. Войти в историю как лидер, который расчистил и обновил русла, по которым извечно текла и течет жизнь чеченского народа, направляемая религией Аллаха и традиционным неискаженным мировоззрением. Вот несколько советов, которые я искренне мог бы дать президенту Масхадову. И тогда его поддержат не партии и группы, а вся нация. Тогда он будет не просто президентом страны, а национальным лидером.
Я беседовал с некоторыми людьми, входящими в госкомитет по выработке новой чеченской конституции, и пытался убедить их в том, что все старания придумать для чеченской нации законы и нормативы тщетны, если они, эти законы, не являются сжатым и лаконичным выражением нашего традиционного мировоззрения, наших глубоко укоренившихся в национальной психологии обычаев (адатов), взросших в духовном поле Ислама. Чеченцы - очень дисциплинированный народ, если сталкиваются с законом, имеющим в их глазах авторитет святости, древности, то есть те качества, которые мы вкладываем в выражение "вай Iедал" - "наш обычай". Чеченцы строптивы и непослушны в тех случаях, когда ощущают надуманность, сиюминутность закона, его оторванность от вечной воли Всевышнего.
И поэтому я вновь хочу обратиться к тем людям, которые заняты составлением Основного Закона, с призывом вспомнить и понять: Чеченская конституция уже есть, она - в нашей крови и в нашей вере!
Да поможет нам Всемогущий Аллах сделать правильный выбор!
Аллаху Акбар!
